Шхуна «Колумб» (Рисунки В. Сычева) - Страница 113

К оглавлению

113

В луч аккумуляторного фонаря попала какая-то рыбка и тотчас же исчезла. Под ногами чувствовался песчаный грунт, кое-где покрытый кустиками водорослей.

Водолаз продвигался медленно, как можно внимательнее осматриваясь вокруг.

На протяжении нескольких минут, считая шаги, он двигался в одном направлении, потом отошел в другую сторону, стараясь замкнуть кольцо или четырехугольник. Ходить было трудно — ощущалось давление огромной массы воды, но, в общем, казалось, что он находится не глубже чем на сорока — сорока пяти метрах. Работу облегчал гелиевый воздух.

Время от времени Варивода сообщал по телефону результаты осмотра. Иногда телефонист соединял его с инженером на «Буревестнике», и тот давал указания, куда идти и где искать.

Минут десять такого блуждания — и Варивода уперся во что-то плечом. Казалось, он неожиданно наткнулся на скалу. Посветив фонарем, он увидел борт корабля и сообщил об этом по телефону. Надо было немедленно обойти корабль и определить, действительно ли это подводная лодка.

Осматривая борт, водолаз заметил, что он не затянут илом. Корабль лежал на дне так, как будто он только что затонул. «Свежак», — подумал Варивода, продолжая свой осмотр. Наконец, обойдя половину судна, осмотрел рули и убедился, что это подводная лодка.

— Нашел, — сообщил он.


В ту же минуту инженер отменил приказ о спуске еще двух водолазов, которые готовились идти на дно в других местах. Варивода предложил простукать стены подводной лодки, чтобы узнать, жив ли еще кто-нибудь из ее команды.

Водолаз попросил, чтобы его немного подняли, и, учитывая уровень различных помещений судна, стал постукивать молотком по стенам. Постучал, прислушался, но никто ему не ответил. «Могила», — подумал водолаз, припадая шлемом к стене лодки. Медленно выбрался он на палубу. Там были видны следы действия глубинных бомб. Очевидно, ни одна из них не попала прямо в подводный корабль. Но, разорвавшись вблизи, бомбы погнули его и сделали несколько небольших пробоин. Там, где части лодки были не сварены, а заклепаны, заклепки вылетели от сотрясения в момент разрыва бомб. Варивода осмотрел боевую рубку, убедился, что она затоплена, но не заметил повреждений от взрыва. Пройдя по палубе, он увидел скрытые пушки и пулеметы. Потом перебрался на нос и, спустившись до уровня торпедных аппаратов, снова постучал молотком. Долго прислушивался, припадая к борту. Но ответа не услышал.

— Никто не отвечает, — протелефонировал он наверх.

Но инженер настойчиво требовал продолжать выстукиванье.

Варивода старательно выполнял приказание. Он облазил уже всю лодку, один раз даже запутался шланг, но он спокойно распутал его и пополз дальше по палубе лодки и по ее бортам, постукивая молотком и прислушиваясь. Никто не отзывался.

На вопросы сверху водолаз отвечал неохотно и сам почти ничего не говорил. Длительное пребывание на глубине уже давало себя знать. Правда, Варивода не собирался еще проситься наверх, но рассуждал, что если в лодке не осталось живых людей, то нечего разворачивать сверхударные темпы, рискуя здоровьем, а может быть, и жизнью, чтобы так спешно поднимать потопленную лодку с этой глубины на поверхность. Пусть полежит еще год — другой, а тогда уж Эпрон, проведя необходимую подготовку, легко сумеет поднять судно, начав работы весною или в начале лета.

Снова и снова обходил Варивода лодку, стуча и прислушиваясь. Нет, эта стальная коробка была молчалива, как могила, никого живого в ней не осталось. Водолаз стоял перед затопленной боевой рубкой, собираясь уже подать сигнал, чтобы его подняли вверх, когда ему показалось, что где-то раздалось вялое постукиванье в стальную стенку лодки. Он не поверил себе, но прислушался. Лег на палубу и приложил к ней шлем. Из лодки ясно доносилось постукиванье. Там были еще живые люди. Варивода понял, что тот, кто стучал, вероятно уже теряет силы и только настойчивость водолаза заставила умирающего наконец преодолеть апатию.

— Слышу стук изнутри лодки, — немедленно передал он наверх.

— Спросите — кто, — послышался приказ по телефону.

Водолаз выстукал азбукой Морзе вопрос, в ответ получил несколько слов, из которых разобрал только одно: «скорее». Вероятно, тот, кто стучал, обессилел настолько, что не мог уже отвечать.

— Ответа разобрать не могу, — сказал Варивода. — Понял только одно слово: «скорее».

— Готовьтесь к подъему, сейчас поднимем вас на поверхность и спустим двух других, — передал ему связист слова инженера.

— Товарищ командир, — ответил Варивода, — разрешите мне остаться здесь, помочь товарищам.

Минуту длилось молчание. Наверху советовались.

— Старшина Варивода, готовьтесь к подъему наверх, — прозвучал голос капитан-лейтенанта Трофимова.

Глава IX

ДЕКОМПРЕССАЦИОННАЯ КАМЕРА

Могла ли команда «Колумба» остаться равнодушной, узнав, куда ушли «Буревестник» и «Пенай»! Как только уполномоченный Рыбтреста утвердил Марка исполняющим обязанности шкипера шхуны, а Зорю — временным юнгой, новый шкипер попросил разрешения заменить очередной рейс рейсом на место спасательных работ. Конечно, им, участникам событий, разрешили это.

Утром «Колумб» уже стоял в двухстах метрах от «Буревестника», и Марко на каюке перебрался на эсминец. Назад он вернулся с двумя краснофлотцами, разматывая за собой изолированный провод и везя телефонный аппарат с репродуктором. Комиссар эсминца послал этот подарок рыбакам, чтобы извещать их о ходе розысков и спасательных работ. Теперь эсминец стал настоящей телефонной станцией. Одновременно «Колумб» получил разрешение держать на корабле своего представителя, который должен был информировать товарищей обо всех новостях.

113